Предлагаю вспомнить о «Голосе Америки», и чем он был для нас, для советских граждан.
Ровно 66 лет назад, 17 февраля 1947 года, в самом начале охлаждения отношений между СССР и США, «Голос Америки» начал вещание на Советский Союз. Почти одновременно с этим, в Союзе появилась система подавления радиопрограмм (в официальных советских документах глушение обычно называлось «закрытием частот»). Это были обыкновенные электронные шумы, продуцируемые мощными генераторами: каждая «глушилка» представляла собой настоящую мощную радиостанцию из нескольких десятков коротковолновых передатчиков. «Глушилки» расставлялись в основном вокруг крупных городов, поэтому чем дальше в глушь – тем лучше был прием. Данных о расходах на эту деятельность нет, но они, несомненно, были немаленькими и ежегодно обходились советскому бюджету в кругленькую сумму.
Антенны «глушилок» под Москвой
С конца 70-х коренным образом изменилась целевая аудитория вещания – радиостанция стала ориентироваться на молодежь и людей среднего возраста (в отличии от преобладания в эфире до этого белоэмигрантской ностальгии). Основной акцент радиопередач стал делаться на сравнительный анализ уровня жизни в СССР и на Западе, на отсутствие в Союзе реальных свобод (свободы слова, вероисповедания, передвижения, и т.д.), а также на «западные ценности» – верить в бога, какого хочешь, читать книги, какие хочешь и слушать музыку, какая тебе нравится. По большому счету, политика «Голоса Америки» была проста до примитивизма: ставилась задача показать советским людям, насколько у нас в стране все паршиво.
Колёсико слева постоянно крутили чтобы получше поймать звук
Вещал «Голос Америки» на коротких волнах в диапазонах от 16 до 49 метров (наиболее лучше ловилось с 16-ти до 19-ти метров) и по степени его глушения можно было судить о состоянии советско-американских отношений. Теплели эти отношения – и уровень глушения с помехами падал, холодели – и уровень помех поднимался. Также, колебался уровень глушения в зависимости от темы передачи – музыкальные передачи иногда шли так чисто, что их можно было записывать на магнитофон.
При этом, часто наиболее хорошие музыкальные передачи (ежедневная джазовая передача «Час джаза [на “Голосе Америки”]», которую вёл Уиллис Коновер, периодически «Концерт поп-музыки», субботняя «Танцевальная программа», которые вели советские эмигранты Тамара Домбровская, Лиза Борисова, Маша Суханова и еще кто-то) прерывались выпусками новостей, которые тут же начинали глушить. Оканчивались новости – оканчивались помехи. Мне до сих пор интересно – какой любитель западной музыки в партийных или иных советских органах разрешал такое делать?
Репертуар музыкальных программ был весьма разнообразным: хард-рок и кантри, новая волна и джаз, хит-парады и рок-классика. Иногда передавали песни по «просьбам советских радиослушателей», зачитывая конечно же выдуманные письма: «Оля из Таганрога (за точность имени и города я не ручаюсь) просит поставить песню её любимого американского певца Дина Рида. Извини, Оля, но мы не знаем такого американского певца и предлагаем тебе послушать композицию «My Way» американского музыканта Фрэнка Синатры».
Музыкальные передачи «Голоса Америки» можно было также слушать и на украинском языке, но их репертуар был намного примитивнее. Я, вообще, почти редко когда слушал украинскую редакцию «Голоса Америки» – украинская служба «Радио Свобода» была намного интереснее и националистичнее.
Также, мало кто слушал в атеистическом СССР христианские программы, которые занимали довольно большой объем радиовещания «Голоса Америки». Да и слушать по радио, как на протяжении месяцев читают книги, запрещенные в СССР, тоже было довольно нудно (хотя «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, который можно было слушать с любой страницы, читали там чуть ли не постоянно). Тоже касалось и публицистических бесед – эти эмигрантские завывания против Советов только раздражали.
Единственное, после вражеских музыкальных программ, что вызывало искренний интерес на частотах «Голоса Америки» – это были новости. Советские газеты, радио и телевидение подавали информацию очень ограниченно: некоторые события просто не освещались, а некоторые подавались с серьезным искажением и откровенным враньем. «Голосу Америки» – иногда с большим, а иногда с меньшим успехом – хватало ума включать в новости пропагандистский элемент не слишком явно, поэтому, в сравнении с советской, американская новостная политика выглядела почти объективно. И что бы не произошло в СССР, в 80-х любопытные люди вечером первым делом припадали к радиоприёмнику, чтобы услышать вражью версию произошедшего.
В середине 80-х еженедельная советская аудитория «Голоса Америки» по разным оценкам достигала 30 миллионов слушателей, а новости, услышанные из Вашингтона, советские люди часто пересказывали, начиная с фразы: «Мне был Голос и он сказал…»и так продолжалось, пока к власти не пришел Горбачев, и 23 мая 1987 года помехи не покинули эфир «Голоса Америки». Би-Би-Си глушить перестали ещё раньше – 21 января 1987 года (но о пословице «Есть обычай на Руси – ночью слушать Би-би-си», и о напеве «Сева, Сева Новгородцев, город Лондон, Би-Би-Си ....»стоит вспомнить как-нибудь отдельно).
И, как это всегда бывало в СССР, с прекращением запрета «запретный плод» мгновенно перестал быть «сладок» и «Голос Америки» в Союзе тут же перестали слушать. А зачем? Тогда слушать советское радио и смотреть советское телевидение было значительно интереснее – они начали «клеветать» на СССР так, как «Голосу Америки» до этого и не снилось. Во всяком случае я после 1986 года «Голос Америки» не слушал ни разу.
Помню, как в 80-х после какой-то аварии в СССР, я зашел в комнату где отец слушал рассказ об этом событии по «Голосу Америки». Послушав немного вместе с отцом, я спросил: «Па, а кому верить: этим или нашим?». «А никому не верь,– ответил отец – врут и те, и другие, а правда обычно где-то посередине…»