О российских публичных домах

     Я даже не знаю, существуют ли они сейчас в классическом виде, а значит, поговорим о публичных домах в Российской империи.

     Как известно продажная любовь появилась одновременно с любовью, а может даже чуть раньше. Первое официальное упоминание о ней на Руси относится к 13 октября 1697 года, когда царь Алексей Михайлович наказал ярославскому воеводе Степану Траханиотову: «Беречь накрепко, чтобы в городе, на посаде, и в уезде... и в деревнях разбоев, и татьбы, и грабежу, и убийства, и корчем, и блядни, и табаку ни у кого не было».
     Чтобы не быть обвиненным в нарушении недавнего запрета на использование в России матерных слов, напомню, что в те времена это слово было вполне приличным, и употреблялось в значении «распутство». Тогда иногда даже встречалось такое жуткое сейчас словосочетание, как «честное блядство», под коим понималось простое флиртование.

     Так продолжалось до реформ Петра I, во времена которого вместе с иностранцами в Россию хлынули и иностранные проститутки. И довольно скоро в Петербурге возникли публичные дома, которые содержали, в основном, голландки и немки, которые обслуживали высшие и средние слои общества. Для плотских утех простонародья продолжали существовать «кабацкие девки», сплошь состоявшие из простонародья.
     Власти то закрывали глаза на существование «домов терпимости», то открывали их, и вслед за этими глазами открывались и закрывались сами публичные дома. В таких случаях проститутки-иностранки начинали маскироваться под модисток, белошвеек или шляпных мастериц.
     Поскольку репрессии против проституции результата не давали, император Николай I решил ее узаконить. В Петербурге был создан Врачебно-полицейский комитет, который и занялся легализацией проституции, для чего в 1844 году была издана «Табель о проституции». Согласно этой Табели паспорт у проституток забирался, а взамен выдавался документ желтоватого цвета – официальное свидетельство того, что эта женщина имеет право торговать собственным телом. Другими видами деятельности проститутка могла заниматься, только вернув себе обычный паспорт.

     Правил для этого дела вообще было установлено очень много  – от того что была узаконена четвертая часть дохода, которая полагалась проститутке в обязательном порядке, до того сколько раз ей мыться в неделю.

     Содержать же публичные дома терпимости могли только женщины в возрасте от 30 до 60 лет, не имевшие несовершеннолетних детей. Был также подробно расписан план устройства публичных домов – они должны были располагаться не ближе 150 саженей от церквей, школ и общественных зданий. В столицах бордели старались расположить рядом с центром, так, чтобы потенциального клиента не могли перехватить уличные проститутки. В других же городах публичные дома обычно выносили на окраины.
     В каждом доме стандартно оборудовался зал для гостей (где проходила процедура отбора барышень), столовая, и отдельные комнаты для самого процесса (в дешевых борделях разрешалось разделять кровати перегородками). Все окна полагалось держать занавешенными в любое время дня и ночи. Встречала зашедших клиентов держательница дома, посетителя отводили в залу, где он мог выбрать себе понравившуюся барышню.

     Делились публичные дома на три категории:
     - первая категория: час от 3 до 5 руб., и от 10 до 15 руб. за ночь. Проститутку из таких борделей можно было вызвать и домой, но уже стоило от 25 рублей за ночь. В дорогих борделях столиц часто работали иностранки, и был моден национальный стиль – проститутки наряжались под испанок и даже японок.
     - вторая категория: час от 1 до 2 руб., и от 2 до 5 руб. за ночь. Место утех дворян, купцов и прочего среднего класса.
     - третья категория: час от 30 до 50 коп., и 1-2 рубля за ночь. Здесь отводил душу рабочий люд. В праздничные дни проститутка могла здесь обслужить до 30 человек в сутки, и тогда она получала водку в качестве премиальных (хотя до 1870-х годов продавать спиртные напитки в публичных домах и обслуживать пьяных клиентов, было запрещено).
     Чем элитнее был бордель, тем меньше в нем работало проституток: 3-5 «барышень» в домах первой категории, 7-10 «мамзелек» второй, и 15-20 «девок» в третьей. Два раза в неделю они обязаны были проходить врачебный осмотр, и таких проституток называли «билетные».

     Была еще вторая категория проституток – «бланковые», которые получали не «Заменительный билет», а «Медицинский билет» без фотографии все того же желтого цвета. Этот «бланк» позволял проституткам обслуживать клиентов не в публичных домах, а «на дому» и знакомиться с ними в общественных местах.
      «Бланковые» проститутки были разными – от «уличных» за 50 копеек, до и «камелий» – дорогих проституток с ценой до 50 рублей, которые снимали клиентов в дорогих ресторанах, или следующим образом.

     Есть версия, что на известной картине Крамского «Неизвестная» (пардон, за тавтологию) изображена как раз такая дорогая «бланковая» проститутка. На это, якобы, указывает свободное левое место в коляске, как знак «ищу клиента». Ну и взгляд барышни, как бы призывает это место занять.

     Еще существовала и «безбилетная» проституция – от дорогих артисток до бедных крестьянок. Это «безбилетные» проститутки из ближайших деревень, задержанные полицией на сезонной Нижегородской торговой ярмарке.

.
     После Февральской революции все публичные дома были закрыты, но проституток жалели, считали жертвами буржуазного мира и пытались перевоспитать. Когда стало понятно что те перевоспитываться не желают, Советская власть на них обиделась и с 1929 года стала считать «вредящими рабочему классу асоциальным элементом» и начала проституток не воспитывать, а исправлять.

 В результате этого процесса, издание Большой советской энциклопедии 1940 года гордо провозгласило СССР единственной страной в мире, в которой проституция ликвидирована окончательно и бесповоротно. Так продолжалось до 1987 года, когда в СССР ввели административную ответственность за занятие проституцией (т.е. официально признали её наличие). А еще через два года на советские экраны вышел фильм «Интердевочка», и советские школьницы стали мечтать о профессии дорогой проститутки, напевая песню Газманова «Путана, путана, путана – ночная бабочка, ну кто же виновааааат?!!».
     Виноват точно не я, поскольку всегда предпочитал это дело «по любви» (т.е. бесплатно), и хотя случаи разные бывали,  нынешние публичные домах мне посещать не доводилось. Да и не тянет что-то, в эти современные бордели под видом массажных салонов на съемных домах и квартирах. Там, наверняка, творится такой бардак!